Доверься, он твой - Страница 18

Мать Катерины в то время готовилась к защите докторской диссертации. После смерти мужа она вообще не смотрела на мужчин, а только работала, работала, работала…

А потом слетала в Якутию, через положенный срок родился Федор.

Бабушка умерла внезапно, осенью. Упала на даче, среди астр. Обширный инфаркт. После ее смерти дядя Миша прожил два года. В сезон, когда цвели астры, он слег в больницу. Букеты из сада стояли на тумбочке, всегда свежие. Но таких букетов сменилось всего-то шесть. Он ушел тихо, спокойно…

Катерина помнит, как они с матерью посмотрели друг на друга, узнав о его смерти. Будто впервые увидели по-настоящему.

— Ну вот, — сказала мать. — Что у нас дальше? — Пристально оглядела дочь. — У нас дальше теперь все по-другому.

Катерина кивнула. Но никто из них не мог предположить, насколько по-другому.

Катерина училась на химическом факультете МГУ. Она водила Федора в школу и забирала домой. Когда однокурсники звали ее в кафе или ночной клуб, она говорила:

— У меня ребенок.

К новости относились по-разному. Она замечала горящие взгляды и, напротив, немедленно гаснувшие. Ей было смешно.

Жизнь матери не слишком изменилась. Она так же летала в экспедиции, сидела в библиотеках, читала лекции в разных городах. Денег, которые она зарабатывала, вполне хватало.

Но когда Катерина училась на третьем курсе, с матерью что-то случилось. В кресле без движения сидела погасшая, с пустым лицом, немолодая, если не сказать старая, женщина. Мать ничего не хотела, она смотрела в одну точку, но не говорила, что видит там. Не читала, никому не звонила. Казалось, она с трудом узнавала Катерину и Федора.

Если что-то произносила, то от ее слов у Катерины бежали мурашки по телу.

— Посмотри, там олени… — Мать поднимала слабую руку и указывала на книжный шкаф.

— Мама, это моржовый клык. Ты сама привезла его из Якутска. Помнишь, тебе подарили? На нем вырезаны и олени тоже.

Она старалась говорить как можно спокойнее, как с ребенком.

Наконец Ольга Петровна, любимая подруга бабушки, сказала, что по всем признакам у матери болезнь Альцгеймера. Что удивительно, добавляла она, поскольку это болезнь глубоких стариков.

Временами, когда матери становилось лучше, она шутила, что гордится компанией, в которую попала, — американский президент Рейган болел такой болезнью.

Но чем больше о болезни Альцгеймера узнавала Катерина, тем страшнее становилось. От нее нет лекарств, врачи во всем мире ищут, но мало что нашли.

Бывали дни, когда мать возвращалась из своей странной жизни в обычную. В один из таких дней она попросила Катерину дать ей карту Михаила Александровича, в которой он отмечал зоны счастья и несчастья.

Ксения Демьяновна долго рассматривала ее, а потом сказала:

— Гм… я побывала в "деревне счастья". Похоже, там время бежит быстрее. Значит, на самом деле мне сейчас гораздо больше лет. Ничего удивительного, что болезнь настигла меня. Ты знаешь, сколько мне лет на самом деле? — Катерине стало не по себе от вопроса, но она подняла глаза на мать, стараясь скрыть ужас, охвативший ее. — Я думаю, где-то под девяносто.

Катерина кивнула. И решила, что пора поговорить с Алексеем Ивановичем Назаровым, давним другом дяди Миши.

Он положил Ксению в клинику, сам провел обследование.

— Я должен тебе объяснить, — сказал он, — что происходит в голове твоей матушки. При болезни Альцгеймера в структуре головного мозга происходят изменения. Появляются сенильные бляшки. Это маленькие участки окрашенного в темный цвет вещества, которые частично являются разрушенными нервными окончаниями. Печально, но это так, — добавил профессор. — Кроме того, в нервной ткани возникают мелкие полости, что свидетельствует о дегенерации клеток.

Он смотрел на Катерину, ожидая увидеть что? Страх, ужас? Но он увидел озабоченность.

— Все это выявлено под микроскопом. Не у нее, нет. — Он покачал головой. — Образец ткани мозга можно взять у пациента только после смерти. Не пугайся, от этой болезни быстро не умирают. Шведы, по-моему, сумели сделать снимок у живого больного, но это очень дорогая процедура. Такая установка есть только у них, и только опытная. Но они подтвердили то, что мы знаем: все несчастья происходят от недостатка ацетилхолина в головном мозге, — объяснил Алексей Иванович.

— Вы согласны, Алексей Иванович, что причиной может быть недостаточное количество ацетилхолина в головном мозге? — спросила она.

Профессор быстро посмотрел на нее.

— Ты уже знаешь об этом? — Его лицо покрылось тысячью морщин, они были всюду: на лбу, на щеках, под глазами.

Катерине показалось, что они даже на мочках ушей. Но морщины нисколько не портили его. Напротив, придавали лицу мягкую подвижность.

— Значит, ты читала и о такрине?

— Читала, — сказала Катерина. — Этот препарат повышает доступность ацетилхолина для ткани мозга. Наступает временное облегчение. Больной становится более активным, живым. Не впадает в детство, интересуется окружающим миром, а не только физиологическими отправлениями.

Он расхохотался:

— У тебя прекрасная память, Катерина. Ты слово в слово цитируешь мою статью.

Она кивнула:

— Да, я читала все, что смогла найти.

— Я хочу, чтобы ты сосредоточилась на препарате, который годился бы для профилактики болезни. Главное — сохранить основную массу нейронов головного мозга.

— Стало быть, наша задача — найти препарат, который повысит доступность ацетилхолина для ткани мозга, — сказала Катерина. — Я готова работать у вас.