Доверься, он твой - Страница 16

7

Катерина открыла глаза, пытаясь понять, где она. Капли, похоже, подействовали, она спала. Но вкус во рту, тяжесть в висках — нет, этот продукт не для нее.

Она поморщилась. Сегодня воскресенье, догадалась наконец. Значит, должна починить машину. Вчера все-таки позвонила своему механику.

Зазвонил телефон, она взглянула на часы. Семь утра. Кто это? Вадим? Доктор Верхотин?

Она выскочила из постели, схватила трубку.

— Привет. — Катерина узнала голос механика. — Мне приснилось, — в своей привычной манере начал механик Толя, — что тебе надо взять второй брелок сигнализации и лететь, в чем бы ты сейчас ни была, ко мне. — Он сделал паузу. Но, не дождавшись специфической женской, как он это называл, реакции, уже серьезно закончил: — Приходи в гараж. Я уже здесь. Сдается мне, все дело в брелочке.

Катерина вскочила, быстро оделась. Если бы на самом деле так! Она вынула из тумбочки второй брелок, с красной точкой на боку, который, как ей объясняли в автосервисе, главнее первого.

Механик Толя прохаживался возле ее бокса, за ним вышагивал Филимон, но пес хитрый и срезал углы. Хвост-мочалка создавал иллюзию солидной точности повторения.

— Привет всем, — поздоровалась Катерина. Громыхнув ключами и навесным замком, открыла гараж.

— Давай брелок, — скомандовал Толя. — Оба, оба давай. Садись за руль.

Машина отозвалась на главный брелок тотчас, будто не она каталась на эвакуаторе-"бычке" за большие деньги.

— Вот чертовка, — проворчала Катерина.

— Про кого это мы? — ухмыльнулся Толя в светлые усы. Потом погладил такую же светлую бородку и сказал: — Могла бы догадаться, ученая мышь.

— Это я — мышь? — Катерина уронила руки на колени и упала на спинку кресла.

— Все бабы за рулем — ученые мыши, — упрямо повторил он.

Филимон гавкнул.

— Поддерживает мужское мнение, слышишь? Вас научили рулить, вот вы крутитесь у нас под носом. А думать за вас всю ночь мы должны.

— Ага, не ученые, но природно одаренные коты, — фыркнула Катерина. — Можно подумать, ты ночь не спал.

— Не спал. Ну как можно, думал я, чтобы машина ни с того ни с сего завыла? Воют от чего? От тоски.

— О чем же она тосковала? — Довольная Катерина подчинилась его манере и охотно кидалась словами.

— О мужской руке, вот о чем, — фыркнул Толя.

Филимон тоже фыркнул.

— Ну, Филька, ты просто оборотень, — рассердилась Катерина. — Только без погон. Со мной наедине такой милый, а при нем просто… обезьяна какая-то.

— За обезьяну ответишь, — предупредил Толя. — Наличными.

— Сколько? — спросила Катерина с готовностью.

— Филе на молочко, — бросил он, ухмыльнувшись.

— А я думала, на пиво, — фыркнула Катерина, передразнивая обоих.

Толя пожал плечами:

— Можно и на пиво. Он поделится… — кивнул на Филю.

— А если серьезно, — Катерина вышла из машины, тронула его за рукав, — ты мне так помог… Представляешь, я бы сейчас потащила эту "козявку" снова верхом на "бычке" в сервис.

— Кать, да ничего не надо. — Толя улыбнулся. — Помочь тебе, сама знаешь, всегда приятно.

Она покачала головой, вынула бумажник из кармана куртки.

— Возьми. Мне тоже приятно.

— Ладно. — Он засунул бумажку в карман. — Ты бы покаталась сегодня. Если что не так — звони. Прилечу на крыльях.

— Спасибо.

Катерина выехала из гаража, сама не зная, куда поедет, но повернула в сторону Центра. Она давно заметила, что за рулем отключается от всех мыслей. Только дорога и машина.

Она слушала привычный ровный гул двигателя, он перекрывал все звуки обыденной жизни. Внезапно увидела серую скалу кинотеатра "Ударник". Что ж, автопилот в голове знает свое дело.

С тех пор как они переселились на Юго-Запад, Катерина приезжала в Замоскворечье погулять. Чаще — когда надо взбодриться. Точно так же поступал дядя Миша, самый главный человек в их нестандартной семье.

Из большой семьи Соломиных к началу тридцатых годов прошлого века осталось двое — старший Михаил и младшая сестра Варвара, бабушка Катерины. Дядя Миша говорил, что время пронеслось над Соломиными как эпидемия.

Он выучился геологии в Праге еще до революции, работал в Боливии, вернулся в Россию тридцатилетним мужчиной, профессиональным геологом, ценителем сигар и рома. Сестра Варя, как потом поняла Катерина, служила главной причиной возвращения в страну, которая стала такой не похожей на ту, из которой он уехал.

Теперь-то она знала, что дядя Миша всегда любил Варю совсем по-другому, но верность семейной тайне не оставляла никакой надежды. Его родители взяли девочку-сироту младенцем, когда ему исполнилось одиннадцать лет.

Он влюбился в нее со всей страстью. Так влюбляются во что-то запретное, недоступное. А потом случилось то, что можно объяснить лишь наказанием свыше за греховные мысли, как рассказывал он Катерине перед своим уходом.

Выстрел в боливийском болоте навсегда лишил Михаила возможности желать женщину. Причину странной дуэли не могли понять оба противника, когда рассеялся пороховой дым, а доктор перевязывал рану. Все видимые поводы казались слишком мелкими для ссоры.

Позднее старый боливиец-геолог объяснил: место, где с ними произошло несчастье, люди знают и обходят стороной. Попадая туда, человек утрачивает власть над собой.

Подобных мест на Земле немало, их называют аномальными зонами. С тех пор Соломин многое узнал о таких зонах и о противоположных им по свойствам — сакральных, местах силы. Они тоже есть всюду на Земле.